Партийная демократия. Ч. 2
17. ПЕРСПЕКТИВЫ СТАНОВЛЕНИЯ ПАРТИЙНОЙ ДЕМОКРАТИИ ДЛЯ РОССИИ
О российской многопартийности принято говорить как о еще не полностью сформировавшейся, а о политических партиях - как о первичных, протопартийных образованиях. Подразумевается, что пройдут еще одна-две избирательных кампании и эти протопартийные образования разовьются до уровня зрелости «настоящих» партий, молчаливо полагая под «настоящими» партии Запада (кадровые и массовые), выражающие сформировавшиеся и четко структурированные социально-экономические интересы определенных слоев, т.е. партии, какими они были до 60-х годов.
При этом допускаются две ошибки, одна - относительно незрелости партий, другая - относительно того, что есть «настоящая» партия.
Сегодняшние российские партии - это законченные институционально оформленные образования, сложившиеся в соответствии с условиями «режимной системы»: «непартийным» характером конституционного устройства власти, «партийным» избирательным законодательством, слабостью гражданского общества. Передел власти и собственности распавшегося советского государства в основном завершился, усилия государства и кланово-корпоративных структур направлены прежде всего на стабилизацию сложившегося статус кво.
В условиях отсутствия гражданского самосознания, фрагментированности общества и его отчуждения от политического участия, «режимная система» выработала свои механизмы поддержания стабильности внутри себя и в обществе. В набор этих механизмов система встроила и парламентские партии, включая КПРФ, возглавляемую самой неблагополучной частью старой номенклатуры. Как и остальные формальные демократические институты и установления, партии создают мало возможностей для значимого политического участия основной массы населения, для эффективного контроля над властью и для ее подотчетности обществу. Они стали элементом политического режима, не представляющим серьезной альтернативы корпоративным группам правящей элиты в механизме принятия решений. Один из наиболее авторитетных ученых, занимающихся мониторингом экономических и социальных перемен в России, академик Т. Заславская, отмечала усиление олигархических и авторитарных тенденций власти, наблюдающееся с 1993 г., т.е. как раз с того времени, как партии стали официальным институтом публичной политики.
Партиям в России не удалось стать основным посредником между обществом и властью. Они не выполняют сегодня удовлетворительно ни одной из тех функций, которые делают субъектов политики партиями в демократизирущемся обществе. Постсоветские партии не сумели стать ни массовыми объединениями, апеллирующими к определенному социальному слою, ни универсальными партиями избирателей («catch-all»), стремящимися представлять интересы самых широких слоев общества. Они не стали также конкурирующими корпорациями менеджеров по управлению государством, предлагающими услуги обществу на выборах, каковыми становятся, например, Демократическая и Республиканская партии США.
Вместо этого стала складываться сервилистская партийная система, не имеющая значительных социальных корней, ориентированная на поддержание внутриполитической элиты и мобилизацию социальной поддержки представителям элиты, стремящимся посредством механизма выборов «оформить» свое участие в публичной политике. Типичное для демократического общества отношение между партией и лидером - партия выдвигает лидера, здесь меняется на противоположное - лидер, получая ресурсы определенной элиты, создает партию для реализации своих политических амбиций с помощью тех преимуществ, которые дает статус партии, ее организационный и мобилизационный потенциал.
Законодательство в либеральных демократиях особое внимание уделяет партийным финансам, ибо деньги становятся опасными для демократии, когда на них можно купить власть. Законодательное ограничение расходов на избирательную кампанию позволяет контролировать покупку голосов избирателей, а требование открытости партийного бюджета позволяет держать под контролем возможность нелегального финансирования, способного поставить партию в зависимость от интересов отдельных лиц и финансово-промышленных групп. Так, в Германии в публикуемых ежегодно отчетах партия обязана указывать каждое пожертвование в ее пользу, начиная с достаточно малой суммы в 20 тыс. марок. Достоверность сообщаемых сведений гарантируется авторитетом Федерального президента, под эгидой которого публикуются отчеты.
Российские партии функционируют в основном за счет средств банков и финансово-промышленных структур, которые в условиях непредсказуемости будущего просчитывают шансы претендентов на власть и стремятся заручиться поддержкой наиболее вероятных кандидатов, а также использовать их уже сегодня в качестве агентов влияния в борьбе с конкурентами. Существование партий становятся формой прикрытия усиливающегося произвола сильных в экономике и социальных отношениях. Реального надежного механизма контроля за источниками финансирования партий и их избирательных кампаний не существует
Типичным примером персонализированной партии может служить Российская народно-республиканская партия, созданная А. Лебедем как «партия А. Лебедя», в которой он и только он определяет программу и организацию. Единственное исключение из общего правила составляет, очевидно, КПРФ, унаследовавшая от распущенной КПСС социальную базу в лице стабильных 21% электората и разветвленную структуру парткомов, райкомов, горкомов, обкомов и ЦК. Первичные парторганизации КПРФ существуют в вузах и на предприятиях, вопреки законодательству, предусматривающему организацию партийных структур по строго территориальному принципу. Только она может претендовать на звание массовой партии, насчитывая в своих рядах полмиллиона членов и двадцать тысяч партийных организаций в 88 субъектах Российской Федерации.
Если партии на Западе выросли снизу, в результате естественного развития общества, то про многопартийность в постсоветской России, с известной долей упрощения, можно сказать, что она была установлена властью сверху. Партии, возникшие после распада тоталитарной системы на поверхности фрагментированного общества, поддерживались властью не как зарождающийся институт демократии, а в расчете на то, чтобы сделать политический процессе более манипулируемым. Характерное свидетельство тому - попытка власти создать двухпартийную систему накануне выборов 1995 г. Предполагалось, что правоцентристский блок, который возглавит председатель правительства, и левоцентристское объединение во главе со спикером Думы - партии «левой и правой руки», как их окрестили СМИ, займут основную часть политического пространства и оттеснят за пятипроцентный барьер тех, кто не пожелает к ним присоединиться.
2009-07-27 15:31:19 Учебники — вернуться к списку
← предыдущая страница следующая страница → |
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 |
26 | 27 | 28 | 29 | 30 |